Путиномика даёт сбой за сбоем: Путина перестали слушаться «жирные коты» - «Технологии»

Призывы президента вкладывать деньги в Россию при нынешней системе услышаны не будут

Президент Российской Федерации Владимир Путин призвал предпринимателей вкладывать деньги в экономику, а не «проедать» их. Такое заявление государственный лидер сделал 17 декабря на съезде РСПП (Российского союза промышленников и предпринимателей), отметив, что финансовые результаты российских компаний в 2021 году улучшились не только к 2020-му, но и к допандемийному 2019 году.

«Подчеркну — устойчивый денежный поток, который сейчас получают наши ведущие компании нельзя, конечно, просто распылять и проедать. Если смотреть вдолгую, такой соблазн обернется проигрышем, снижением конкурентоспособности компаний на глобальных рынках, которые сейчас стремительно меняются», — сказал Владимир Путин.

Он добавил, что «полученный финансовый ресурс — это мощный ресурс для расширения производства, наращивания капиталовложений — того, что движет экономику страны вперед».

За январь-сентябрь 2021 года чистая прибыль организаций составила 21,6 трлн. рублей — это на 63,7% больше, чем в 2019 году, и на 79,6% больше, чем в прошлом году. В то же время инвестиции в основной капитал за тот же период выросли только на 7,6% в годовом сравнении. Зато чистый отток капитала из России за январь-ноябрь 2021 года составил 73,9 миллиарда долларов, что в полтора раза выше показателя прошлого года, когда он находился на уровне 48,9 млрд. долл. Выходит, что несмотря на все призывы вкладываться в отечественную экономику, деньги продолжают утекать за рубеж.

Как считает кандидат экономических наук, глава Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич, проблема в том, что одними призывами тут не ограничиться. Но и административные барьеры вряд ли убедят бизнес инвестировать. Просто в стране сложилась такая система, когда заниматься выгодными вложениями может только узкая группа приближенных к власти людей, но им это не интересно. Остальным же приходится работать в условиях отсутствия гарантий сохранности вложений и растущего административного и силового давления.

— В ситуации с инвестициями у нас все перевернуто с ног на голову. Когда власти призывают инвестировать или говорят, что нужно вводить какие-то санкции для того, чтобы деньги оставались в России, это ненормально. Предприниматели, наоборот, должны хотеть вкладывать свои деньги в выгодные сферы, а государство должно выбирать, кому позволять это делать. Так происходит во всем мире. Ведь инвестиции — это вложения, которые позволяют увеличить свою прибыль. Если бизнес не стремится вкладывать, значит, тут что-то не так.

Например, все прибыльные места уже заняты и туда невозможно пробиться. Все, что может принести прямой доход, заблокировано, поэтому у остальных один выход — вывести деньги. Второй момент — неуверенность, предприниматели боятся, что они начнут вкладывать, а у них все отнимут, и они не вернут свои деньги никогда.

Третья причина в том, что сама экономическая система изначально настроена на то, чтобы выводить деньги в большом количестве. Вся российская экономика была придатком к офшорной системе, деньги же стремятся туда, где центр прибыли. Значит, центр прибыли не здесь, а в других местах, и уже там принимаются реальные решения о перераспределении инвестиций.

В этом смысле наши крупнейшие офшорные компании ничем не отличаются от транснациональных корпораций, которые изначально не являются российскими, но работают на нашей территории.

В результате мы на протяжении многих лет видим удивительные дискуссии о том, что бизнес не вкладывает деньги в России. В экономической теории инвестирование — это не благотворительность, это всегда стремление увеличить свою прибыль. Это основа капитализма. Чтобы он начал работать, нам нужно поменять принципы экономической политики.

«СП»: — Каким образом?

— Для начала, нужна конкурентная система. Не должно быть маленькой группки людей, на которых все завязано. Нужен массовый и достаточно весомый слой предпринимателей, чтобы если кто-то один не захотел вкладывать, его место быстро заняли бы конкуренты, которые стоят следом. И тогда этот олигарх дважды подумал бы, стоит ли ему выводить деньги из страны или лучше вложить их в развитие бизнеса. Это здоровая ситуация.

Но когда все зависит от того, что решат несколько десятков человек, которые о чем-то договорились, никаких конкурентных инвестиций не будет. Россия по-прежнему процентов на 90 зависима от этой офшорной системы, где сконцентрированы огромные средства, которые возвращаются в страну только в некоторых случаях.

Большая часть экономической деятельности сводится к отношениям нескольких десятков лиц, которые могут разместиться в одной достаточно большой комнате. В таких условиях говорить об инвестиционном климате трудно. Если сфера прибыльная, она, как правило, полностью закрыта для всех, кроме узкого круга избранных. Если же там есть потенциал, но олигархи пока по каким-то причинам не хотят туда идти, они могут тянуть, сколько угодно. У них нет риска потерять эту сферу.

«СП»: — Но как-то можно убедить бизнес не выводить деньги, а вкладывать?

— Недавно у нас началась дискуссия о металлургах, которые выплачивают большие дивиденды и не вкладываются в развитие. Но возникает вопрос, а куда они должны вкладывать? Если бы им это было выгодно, они бы построили еще какие-то заводы. Если же речь идет о том, что они должны осуществлять благотворительность, не нужно называть это инвестициями. Тогда нужно перенастроить налоговую систему и изымать эту сверхприбыль, если вы не считаете ее заслуженной.

Но если вы считаете, что это прибыль заработанная, то нужно разобраться, почему металлурги не хотят ее увеличить с помощью инвестиций. Может быть, они не верят в потенциал сектора, может, переводят капитал потому, что в других странах вложения перспективней, может, не видят достаточно прибыльных сфер. Но мы не слышим такой дискуссии.

Нужно понять, что предприниматели в общем-то не обязаны инвестировать. Это от правительства зависит, какие создавать стимулы для инвестиций, как настроить налоговую систему, чтобы было интересно и выгодно вкладывать деньги. Вы можете получить максимум через налоги, которые изымаете, но к остальному не имеете права предъявлять претензии. Если у вас достаточная налоговая база, и бизнес заплатил все налоги, он больше ничего не должен. Дальше у него должен быть стимул, чтобы вкладываться в другие сферы.

Конечно, для этого нужен и нормальный рынок капитала для его перелива из одной сферы в другую, которого у нас просто нет. Нужен конкурентный слой предпринимателей, который бы тут же решил эту проблему.

«СП»: — Хорошо, но если прибыльные сферы все заняты узким кругом людей, почему хотя бы они не вкладываются в развитие?

— А им этого не нужно. В результате монополизации возникает группа олигархов, у которых так много денег, что им уже совершенно ничего не надо. У них и так все хорошо, жизнь состоялась. Если они захотят инвестировать, они это будут делать на своих условиях. Никто и ничто им не угрожает, так зачем им напрягаться?

Ситуация напоминает советские времена, когда сложился слой крупнейшего директорского корпуса, который работал в привилегированных условиях. У них были лучше поставки, лучшие возможности. А остальные, даже большие предприятия, прозябали.

Это проблема «жирных котов» в экономике. Как известно, жирные коты мышей не ловят, им это не надо. Для того чтобы они забегали, они должны чувствовать, что есть другие коты, которые могут отнять у них место. Все упирается в конкуренцию. Такие сверхмонополизированные структуры по определению не заинтересованы в инвестициях. Для них они становятся либо выбиванием ресурсов из правительства, потому что если они и вкладывают, они тут же начинают выбивать себе льготы и бонусы, либо они воспринимают это, как благотворительность.

Если же исключить этот узкий круг, который все дальше отрывается от остальных и реальности, чувствуя себя небожителями, остальные подвергаются все большему административному и силовому давлению. Просто потому, что всем этим структурам нужно кормиться, а ресурсов становится все меньше. Но аппетиты-то не уменьшаются, значит, борьба за ресурсы становится все более ожесточенной. Какие могут быть инвестиции в условиях такой борьбы?